Этот текст я собиралась написать ещё с начала основания MAKEOUT и вот, наконец, готова это сделать. Пять лет мне понадобилось для того, чтобы внутри меня созрел этот текст — письмо себе-подростку в прошлое.
***
Недавно я поучаствовала в мероприятии, где взрослые люди публично читали свои подростковые дневники. Будучи подростком, я даже близко не могла себе представить, что смогу когда-нибудь это сделать. Меня прошибало холодным потом, и я замирала от ужаса при одной только мысли, что кому-то кроме меня вдруг станет известно, что там внутри. А сейчас я стою перед группой людей и читаю строки, которые «никто никогда не должен был услышать». Наверное, это какое-то чудо.
В старших классах я была сильно влюблена в девушку, и большинство моих дневниковых записей того периода — об этой влюблённости. О том, как я хочу рассказать о своих чувствах и не могу этого сделать, потому что до смерти боюсь отвержения, и очень сильно страдаю. И я боюсь, что если заранее не обозначить контекст, не проговорить, что это дневники негетеросексуального подростка (который рос в конце 90-х в маленьком беларусском городе) — и что это важно — я боюсь, что эти записи будут восприниматься как «общий подростковый опыт», к которому все могут присоединиться.
Но как описать или объяснить особенность того опыта, который никак не отражается в языке, потому что остался в тех словах, которые никогда не были произнесены?
Я не знаю, как это сделать. Но я буду всё равно писать, пытаясь интуитивно выстраивать из слов предложения, связывая их между собой, пробовать объяснять дальше, пока в определённом сочетании слов на мгновение не создастся пространство, где сможет появиться именно мой опыт — негетеросексуального подростка. Подростка, которого не было.
Про свою ненормативность я начала понимать ещё в начальных классах и быстро усвоила, что об этом никому нельзя говорить. Первым «собеседником», которому я доверила свою «тайну», был мой дневник. Для меня ценность этих дневников ещё и в том, что они документируют то, как я начала говорить о своей идентичности, какими словами её описывала. Это первое место, где появляется пространство для важной части меня. Т.е. между осознаванием и первыми попытками начать об этом опыте говорить прошло лет семь. У меня мурашки идут по коже и одновременно перехватывает дыхание, когда я пытаюсь себе представить, что для какой-то важной части себя у меня долгие годы не было никакой формы, кроме ощущений внутри, которые я не пробовала никак описать, сформулировать для себя или кому-нибудь проговорить. Что-то, для чего не было ни единого слова, о чём я никогда не заикнулась ни одному человеку — ни словом, ни полусловом… Что-то было во мне, очень живое и хрупкое, что долгое время не принимало никакой формы, пока впервые не приняло её в этих дневниках.
И эта форма была такой:
«Я бы отдала всё на свете, чтобы быть как все»,
«Неужели никогда в жизни мои чувства не будут взаимными?»,
«Пожалуйста, не презирай меня, я понимаю – это трудно…»,
«Я ЭТОГО НЕ ХОЧУ!»
Есть в моём дневнике и отсутствующая страница. Когда-то мне было слишком больно от этих воспоминаний, и я её вырвала, но она до сих пор стоит у меня перед глазами: «Я знаю, что выйду замуж. У меня, как у всех нормальных людей, будет семья и дети. Но пожалуйста, хотя бы чуть-чуть я хочу пожить для себя, чтобы почувствовать, как это…» Я думаю, эта запись-соглашение меня и спасла. Я схитрила и выторговала для себя маленький кусочек права на то, чтобы быть собой… А потом захотела больше.
Я думаю, что в принципе в этих дневниках, через эти записи, у меня идёт попытка договориться с собой про своё будущее, про то, какой будет моя жизнь: буду я открытой или закрытой, какие я буду строить отношения, какими будут мои отношения с семьёй, насколько я смогу позволить себе быть счастливой и быть собой.
Я очень боюсь, что никогда не смогу стать опорой для следующего поколения, потому что мне будет нечего ему передать. Я боюсь почувствовать себя ненужной и «устаревшей», потому что мой (подростковый) опыт будет некуда приложить в современном мире, где у подростков есть информация и возможность выбирать. Где они могут смотреть сериалы, в которых транс* людей играют транс* люди и говорят с экрана о том, что гендер — это социальный конструкт. Иногда я чувствую себя человеком потерянного поколения, а свой опыт — бесполезным и бессмысленным…
И именно поэтому я пишу сейчас это письмо себе в прошлое, чтобы создать такую опору сначала для себя.
***
Дорогая Настя,
Мне очень жаль, что ты себя так чувствуешь.
Мне жаль, что тебе так больно и одиноко и что рядом нет никого, кому ты могла бы рассказать, что с тобой происходит.
Ты — прекрасная.
Ты такая чудесная, милая и трогательная. Ты смешная.
Ты сильная и очень смелая.
Никогда в этом не сомневайся.
Ты будешь любить. Тебя будут любить. Это будет взаимно.
Ты найдёшь людей, которым сможешь доверять. И они станут твоей семьёй.
Тебе всегда будет чуть-чуть одиноко.
Будут тяжёлые моменты. Ты будешь ошибаться. Ты будешь делать больно и потом сожалеть об этом. Тебе будут делать больно. Ты будешь делать правильно. Никто другой так и не скажет, как тебе проживать твою жизнь, — ты всё время будешь пробовать выяснить это сама. Иногда тебе будет казаться, что ты не справляешься. Но ты не сдавайся. В конце концов ты увидишь, что это самое сложное, но одновременно и самое чудесное, что только могло с тобой случиться.
Я тебя люблю.
Настя.
Иллюстрации: Vasilisa Palianina
Наста Манцевич для MAKEOUT