«Да», — ответила я и мысленно добавила: кажд_ая из нас незаметно для себя может вести себя женоненавистнически.
И действительно, если под давлением патриархата столько женщин ненавидят себя, неудивительно, что они начинают потихоньку испытывать ненависть к другим женщинам.
Внутренняя мизогиния не значит, что вы непременно считаете женщин хуже мужчин, — она, скорее, побочный эффект жизни в обществе, которое заставляет женщин стыдиться и недооценивать себя и других женщин. Даже социально ответственные люди с профеминистскими взглядами могут попасться на эту удочку, ведь мизогиния не всегда очевидна.
Будь это целенаправленным воздействием патриархата, это был бы гениальный план. Но это всего лишь «побочный эффект»: без всяких видимых усилий со стороны патриархата женщины воспроизводят правила, которые им навязывали веками.
Если вы заметили, что ваши собственные сексистские убеждения отравляют вам жизнь, не опускайте руки и не вините себя. Сексизм повсюду. Но научиться его распознавать — это первый шаг к победе над ним.
Осознание, что сексизм может проявляться в разных формах, позволяет нам подвергать токсичные установки сомнению, а не принимать их за чистую монету.
Итак, вот некоторые признаки внутреннего женоненавистничества, которые вы могли не замечать.
1. Вы чрезмерно гордитесь своей феминностью
Не поймите меня неправильно: какого бы гендера вы ни были, вы можете и должны гордиться собой, но иногда женщины ценят свои «женские» качества больше, чем «мужские», или стремятся к «женским» качествам в ущерб своему ментальному и физическому здоровью.
Например, невысокий рост и худое телосложение считаются стереотипно феминными, и когда мы гордимся своей худобой, потому что она приближает нас к патриархальному идеалу хрупкой и незаметной девушки, а не потому, что нам нравится собственное тело, мы поддерживаем потенциально опасный стандарт красоты.
2. Вы выделяете свои маскулинные качества
Хотя общество поощряет нашу «феминность», как, например, ту же незаметность, не все феминные качества считаются чем-то хорошими — например, женщин часто порицают за чрезмерную плаксивость.
И хотя от женщин всё же ожидают, что они будут чувствительными, за чрезмерную эмоциональность вас могут назвать нелогичн_ой — поэтому, когда мы ведём себя более «маскулинно» и подавляем эмоции, мы чувствуем себя сильнее и увереннее.
Но и эта идея очень мизогинна.
Если бы слёзы ассоциировались с маскулинностью, они бы считались признаком храбрости.
Если вы замечаете, что пытаетесь быть более маскулинн_ой, чем вы привыкли, это тоже может быть признаком внутренней мизогинии.
3. Неуважительное отношение к другим женщинам
Когда мы считаем себя на редкость сговорчивыми, сильными или внимательными для своего гендера, мы оскорбляем всех женщин и себя в том числе.
То же самое может происходить, когда мы делаем комплименты вроде того, с которого я начинала, когда моя подруга подчеркнула, что её знакомая на редкость непривередлива для женщины.
Пока мы видим в своих положительных качествах или в положительных качествах других женщин всего лишь исключения из правил, мы не поменяем то, как нас видят другие.
4. Феномен «крутой девушки»
Как объясняет протагонистка книги и одноимённого фильма «Исчезнувшая», «крутая девушка» сексуальная, но понимающая. Она никогда не злится — просто улыбается с огорчением и любовью и позволяет своему мужчине делать всё, что он захочет. «Ты можешь делать со мной всё, что захочешь, я не буду против, я крутая».
Если вы попробуете быть «крутой девушкой», вы и правда скорее всего будете своей в компании мужчин, но с большой вероятностью в этом процессе вы потеряете себя.
Если вы заметили, что часто пытаетесь быть «своей» в компании парней или игнорируете свои интересы и желания, чтобы сделать мужчину (или кого-то ещё) счастливым, упс! Кажется, это снова патриархат.
5. Вина
Недавно во время разговора с подругой мне хотелось чихнуть, и я почувствовала вину за то, что я её перебью. Представьте, если бы все были так обеспокоены тем, как бы случайно не перебить женщину!
Чем больше я понимаю, насколько чувство вины гендерно-специфично, тем чаще замечаю, за какие мелочи женщины чувствуют вину: за то, что едят, за то, что говорят «нет», за то, что открыто говорят о своих сексуальных предпочтениях, — список можно продолжать бесконечно.
Если мы постоянно пытаемся соответствовать предписанной нашему гендеру роли, то не можем не чувствовать себя виноватыми, потому что список требований огромен.
Никто не должен чувствовать вину просто за то, что существует.
6. Слатшейминг
(Слатшейминг — осуждение за «распущенность», т.е. за проявление сексуальности в поведении, внешнем виде и т.д. — прим. ред.)
Я всё ещё учусь не слатшеймить себя и других женщин.
Хотя я и раньше не придерживалась экстремальных взглядов (например, не думала, что девушка виновата в изнасиловании), я всё равно считала нормальным сказать подруге, что у неё «очень низкие стандарты», раз она переспала с парнем на первом свидании.
Я не понимала, почему я так считаю, пока не поймала себя на мысли, что если ты посылаешь сообщения сексуального содержания незнакомцам, значит, ты в отчаянии. Мы называем девушек «отчаянными» и говорим, что у них «низкие стандарты», хотя на самом деле они просто открыто проявляют свою сексуальность.
Никто не осудит мужчину за то, что он смотрит порно, просит прислать обнажённые фотографии, занимается сексом с незнакомыми людьми и отправляет откровенные сообщения, потому что ничего из вышеперечисленного не стыдно, если ты мужчина, — наоборот, это даже ожидаемо.
Но женщины всё ещё чувствуют себя некомфортно в таких ситуациях.
Ещё одна причина чувствовать себя виноват_ой!
7. Ненависть к феминным женщинам
Мне постоянно приходится напоминать себе об этом.
Когда я вижу накрашенную женщину-домохозяйку, занимающуюся стереотипно «женскими» вещами, мне приходится сдерживать желание сразу же предположить, что она просто пытается соответствовать требованиям общества.
Хотя у женщин действительно зачастую нет выбора, когда мы настаиваем, что женщины занимаются «женственными» делами только потому, что их заставляют, мы забываем, что женщины в первую очередь люди, и их выбор может не зависеть от гендерно-бинарных установок.
Кроме того, обесценивая женственность, мы далеко не уйдём.
Вместо того, чтобы запрещать женщинам быть женственными, мы можем рассматривать и женственность, и мужественность как доступные кажд_ой варианты выражения себя.
Например, до тех пор, пока мы обесцениваем домохозя_ек, будет существовать стигма в отношении мужчин, которые берут работу по дому на себя.
Даже если патриархат будет повержен, просто статистически невозможно, что ни одна женщина никогда не захочет делать что-то «женское».
У женщин есть выбор, и их выбор заслуживает уважения — независимо от того, какой он и согласны ли мы с ним.
