Свою будущую супругу я встретила в юности. Мы познакомились в старшей школе на уроке психологии и вскоре стали друзьями, много говорили по телефону, как и все подростки в те времена. Какое-то время мы встречались, но наши отношения были недолгими.
Через некоторое время, когда я поступила в колледж, мы снова начали общаться, и после этого всё началось опять: наши отношения развивались, мы влюбились друг в друга и переехали, чтобы жить ближе и быть вместе.
Через три года мне сделали предложение. Я знала, что хочу быть женой этой человека. Ведь, однажды расставшись, мы вновь сошлись, потому что не могли друг без друга.
Но когда моя супруга сделала камин-аут как трансгендерная женщина, а позже совершила переход, мой мир перевернулся.
Изменилось очень много вещей, но я не ожидала такого внимания общественности, направленного на мою сексуальность. Я всегда считала себя гетеросексуальной, но брак с транс*женщиной поставил мою уверенность под вопрос.
Квир-люди говорили: чтобы принять гендер моей жены, я должна начать идентифицировать себя как лесбиянку. Но одновременно в Интернете я читала, что, сделав это, я собственноручно предоставлю консерватор_кам доказательство того, что квир-люди могут изменять свою сексуальность, что квир — это выбор.
Гетеросексуальные люди просто были озадачены. Они не могли понять, как моя жена может оставаться для меня привлекательной, если во всех отношениях меня привлекают только мужчины?
Кто я? Как мне себя называть? Что это говорит о природе сексуальности? Или о любви? Значит ли это, что сексуальность действительно изменчива и физическое влечение в разное время могут вызывать разные люди?
У меня нет всех ответов, но мне пришлось хорошенько всё обдумать и узнать нечто новое как о себе, так и об обществе в целом. Благодаря долгому самоанализу я поняла, что сексуальность более флюидна, чем может показаться.
У меня есть подруга, которая всю жизнь называла себя лесбиянкой, но влюбилась в мужчину и вышла за него замуж. Я знаю человека, у которой после развода с мужем начались отношения с её лучшей подругой. У меня есть несколько по_дру_г, которые расстались со своими супругами, осознав свою гомосексуальность.
Я знаю других женщин, чь_я супруг_а совершил_а переход, и после операции(й) они не расстались. Я не могу говорить за них: у каждо_й свой опыт и своя сексуальность. Однако я могу сказать, что лично я осталась в этих отношениях, потому что я любила свою жену до перехода и знала, что смогу любить её и после.
Моя супруга, независимо от своего гендера, заставляет меня смеяться. Она добра к другим людям. Она политически активна, и наши взгляды в этой сфере совпадают. Она умеет так же сильно фанатеть от чего-то, как и я, в том числе от «Гарри Поттера», «Звёздных войн» и «Доктора Кто». Мы вместе прожили прекрасную жизнь, и у нас есть замечательный сын.
Я не хотела никуда уходить. Поэтому я осталась.
Каждый день физические изменения моей жены становятся всё более отчётливыми. Сперва исчезли волосы на лице, и она стала делать макияж. Волосы на голове стали длиннее. Какие-то изменения пришли с медицинским переходом: у неё выросла грудь, появилась талия, увеличились бёдра и смягчились черты лица.
И после всех этих изменений моя супруга по-прежнему меня привлекает. Я вижу в ней ту красоту, которую могла замечать в других женщинах, но моё влечение к ней куда серьёзнее, потому что между нами есть эмоциональная связь. Я люблю её, она мне действительно небезразлична, и поэтому я испытываю физическое влечение. Наша любовь никогда не была поверхностной.
Я шучу, что женилась на ней, чтобы у моих детей были её глаза. И эта часть её внешности совсем не изменилась. У неё по-прежнему те же красивые голубые глаза с прекрасными длинными ресницами.
Было время, когда мне не хватало её более маскулинных черт — даже волос на груди, которые по иронии судьбы я недолюбливала до её перехода. Но эта тоска ушла.
Я не понимаю, почему или как она продолжает привлекать меня в сексуальном плане, но это факт. Это не значит, что я испытываю похожее влечение к цисгендерным женщинам. Возможно, моё влечение основано на любви, которая зародилась ещё до перехода моей жены.
Отношения с транс*женщиной идут вразрез с теми взглядами, которые общество прививает нам о сексуальности и гендере. В идеальном мире все люди прекрасно вписываются в одну из категорий: они либо гомо-, либо гетеро-, либо бисексуальны. Но мир устроен не так. Чтобы узнать об этом, я прошла нелёгкий путь изучения неизвестных сторон моей сексуальности.
И теперь, увидев её совершенно по-новому, я задалась вопросом: если бы людей не засовывали в «коробочки» — если бы все могли наслаждаться тем, что они делают, и любить тех, кого они любят, независимо от гендерной идентичности или ориентации, — каким бы стал мир? Стал бы он лучше? Стали бы все счастливее?
В конце концов, сексуальность — это что-то глубоко личное. Я знаю, что теперь я идентифицирую себя как квир и что для меня не существует какой-то строго определённой «коробочки».
И это всё, что вам нужно знать.
