«Фанфики дают женщинам и другим маргинализированным группам шанс подорвать господствующие способы повествования, сломать традиционный сюжет и переделать его по-своему. Фанфики создаются не ради выгоды мужчин средних лет с обширной читательской аудиторией и слабым пониманием литературы». — Элизабет Минкель
[Фанфик, фанфикшен (от англ. fan fiction — фан-литература) — любительское сочинение по мотивам оригинальных литературных произведений, фильмов, сериалов и т.д. Слэш — жанр фанфиков, в котором описываются романтические и / или сексуальные отношения между двумя мужчинами — прим. пер.]
Мне очень жаль, что широкая общественность узнала о существовании фанфиков благодаря книге «Пятьдесят оттенков серого» — во-первых, к её содержанию есть очень много вопросов, а во-вторых, написана она отвратительно. Хотя я допускаю, что были такие люди, которые втайне радовались её выходу. Ведь когда я обнаружила мир фанфикшена в целом и слэша в частности, я чувствовала, будто меня посвятили в некую потрясающую тайну.
Миллионы женщин (и людей других идентичностей) сочиняют и читают в интернете самодельные порно-рассказы? Это было откровением. Это нарушало табу и казалось мне немного радикальным. Причём не только из-за содержания, которое в некоторых случаях было, мягко говоря, откровенным, но и из-за самого факта, что фанфикшен существует. Этот жанр оказался гораздо сложнее и многограннее, чем мне показалось.
В контексте культуры, которая игнорирует женскую сексуальность, пытается контролировать интересы девушек и подавляет писательниц, фанфикшен казался мне наиболее естественной реакцией на угнетение. Как читательница и писательница, я воспринимаю его существование как способ сказать «хуй тебе» патриархату.
Популярность и масштабы фанатской литературы неоспоримы: по некоторым оценкам, только на одной Книге Фанфиков размещено примерно 2,5 миллиона фанфиков; преимущественно их пишут и читают женщины (с любой сексуальной идентичностью), и среди работ невероятное количество слэша, то есть историй про любовь и секс между персонажами-мужчинами. Это заставило меня задуматься: что же такого есть в слэше, от чего теряет голову так много женщин, включая меня?
Авторка Зан Романов, которая идентифицирует себя как гетеросексуальную цисгендерную женщину, говорит, что в жанре слэш написано «самое большое количество произведений, которые повествуют о том, каково испытывать влечение к мужчинам».
Я много раз слышала, что выражение женского сексуального желания воспринимается только через призму мужского удовольствия. Что оно существует не само по себе, а только под «мужским взглядом».
В западной культуре женское сексуальное желание всегда считалось некой загадкой, и только недавно мы начали замечать и опровергать связанные с ним мифы. Слэш в своём самом простом определении описывает сексуальные и эмоциональные отношения между двумя мужчинами; и поскольку он написан женщинами и для женщин, он олицетворяет «женский взгляд». Он не имеет ничего общего ни с гетеросексуальными мужчинами, ни с их ложными представлениями о том, что такое женское сексуальное желание или каким оно должно быть. И это отчасти объясняет, почему слэш так популярен.
«Женщины — гетеросексуальные, или квирующие, или с любой другой идентичностью — ещё не преуспели в захвате средств производства; однако они очень успешно имеют продукты этого производства, причём буквально». — Миранда Попкей
Маскулинность — возможно, наиболее косный из гендерных конструктов — сохраняет персонажами-мужчинами ведущую роль и делает их более «многогранными». И если принять в расчёт, что в поп-культуре большинство главных героев — мужчины и что их персонажи прописаны гораздо более убедительно, чем женские, то становится ясно, почему слэш процветает.
Но дело не только в этом. Учитывая, что значительная часть аудитории слэша идентифицирует себя как негетеросексуальных людей, всё обстоит гораздо сложнее. Я думаю, здесь вступают в дело вопросы власти. Создавать искусство в любой форме — значит обладать некоторой властью. Вы не только можете играть персонажами и персонажками как вашей душе угодно — у вас появляется пространство, в котором вы можете исследовать определённые аспекты собственной личности и сексуальности. В безопасности. В реальной жизни для женщин эксперименты в сексе по-прежнему опасны. Мизогиния, слатшейминг, лесбофобия, страх изнасилования, незапланированная беременность и т.д. создают дополнительные барьеры для изучения своей сексуальности. [Cлатшейминг (с англ. slut — шлюха, shaming — стыдить) — практика критики людей, особенно женщин, из-за их сексуального поведения — прим. пер.]
Больше всего радости от чтения слэша мне доставляло перераспределение власти. В отношениях между двумя мужчинами патриархальная динамика если не полностью исключена из уравнения, то зачастую сильно меняется.
Тема генедерных ролей в фанфиках — это отдельный разговор. Часто в слэше нет того «традиционного» распределения власти, которое нередко приписывается по умолчанию гетеросексуальным отношениям. К сожалению, и слэш-фанфики — это не волшебный мир, полностью свободный от дискриминации и стереотипов. Огромное количество рассказов строятся по бинарной схеме, когда один из героев в отношениях ведёт себя максимально маскулинно, а другой — феминно. И это печально. Но в слэше всегда есть пространство для фантазии. Ведь никто не может сказать однозначно, какая будет динамика в романтических отношениях, например, Гарри Поттера и Драко Малфоя, верно?
А ещё в слэше можно квирить стереотипно гетеросексуальных мужских персонажей — запретов нет.
Из-за этого я воспринимаю слэш как чистый эскапизм. Как женщина, я действительно устала от необходимости иметь дело с неравным распределением власти, поэтому, когда я читаю хорошую историю, где этого распределения нет, я как будто делаю глоток свежего воздуха.
«Знаете, что мне кажется самым привлекательным и показательным в фанфиках? То, как женщины пишут про согласие (консент). Всё творческое — это личное, политическое и незаменимое». — Бим Адевунми
В одном из первых фиков (сокращение от «фанфик»), которые я прочитала, умер отец одного из персонажей. В конце дня похорон, который был эмоционально изнурителен для этого персонажа, у него вот-вот должен был случиться секс. Другой персонаж, охваченный страстью, задумался о том, что, возможно, он злоупотребляет эмоциональным состоянием другого. Он размышляет об этой ситуации и спрашивает: «Ты в порядке?» — и, прежде чем продолжить, ждёт устного согласия другого. На этом месте я застопорилась и подумала: «Чёрт возьми, а я когда-нибудь видела такое в романе?» Нет. И никогда это не было прописано так отчётливо.
Ещё я считаю, что беспокойство о согласии — это только одна из многих составляющих эмоциональности, которой наделяют мужских персонажей в фанфиках. В фанфиках персонажи-мужчины не стесняются выражать свои эмоций и проявлять чувствительность.
Ещё одна из наиболее очевидных привлекательных сторон слэша — это репрезентация и нормализация. Из-за гетеронормативности и капитализма гетеросексуальные отношения превратились в товар — другие отношения за ними ещё не поспевают. В книжных магазинах моего города в разделах эротики и гей-литературы вместе взятых в лучшем случае было двадцать пять наименований, а в популярной художественной литературе гомосексуальные пары и вовсе почти не встречаются. Те же истории, которые становятся достоянием широкой общественности, обычно повествуют о насилии, позоре и смерти. Но слэш спасает ситуацию огромным количеством и неимоверным разнообразием доступного контента. Мне не нужно никого убеждать, что разносторонняя репрезентация в искусстве — это сила.
Однако истинная сила фанфиков в их уникальности.
«Как правило, самые популярные и рекомендуемые фанфики — это длинные хорошо написанные рассказы (около 20 000 слов и больше), где есть смесь из грамотного сюжета, развития образов главных персонажей_ек и описания романтических отношений. Такое пересечение жанров довольно редко можно встретить в голливудских фильмах, особенно если вы ищете боевик или научную-фантастику, где есть фокус на многоплановых взрослых отношениях. Именно из-за этой ограниченности популярного кино фанфики процветают». — Гавиа Бейкер-Уайтло
Женщины хотят всего этого: и продуманный сюжет, и убедительных героинь и героев, которые взаимодействуют эмоционально и физически. Иногда эти истории очень строго привязаны к оригиналу. А иногда нет, о чём свидетельствуют бесконечные АУ [АУ (c англ. Alternative Universe — альтернативная вселенная) — другой мир или другие обстоятельства, никак не связанные с оригинальным произведением — прим. пер.]. Но в них всегда есть упомянутые пункты, а иногда и добрая порция непристойностей. В общем, каждой и каждому найдётся что-то по вкусу.
А теперь просто задумайтесь, насколько одномерна и негуманна индустрия мужских эротических фантазий? Ведь чаще всего она полагается только на физическую эксплуатацию человеческого тела. Фанфикшен по сравнению с ней — это этичное порно.
Всё это заставило меня вновь вспомнить о «Пятидесяти оттенках серого». То, что я уже успела рассказать, может дать нам некоторый контекст и помочь понять, почему это роман добился такой популярности. Литературный мир по-прежнему полон сексизма, поэтому не сложно догадаться, почему один из немногих фанфиков, который достиг огромной популярности, — это история про «традиционное» гендерированное распределение власти, где женское сексуальное желание по-прежнему находится в узких пределах того, что считается культурно приемлемым. И в этом отношении фильм заходит ещё дальше, чем книга.
Но, может быть, несмотря на все недостатки этой книги, её успех можно частично объяснить тем, что миру становится интересно всё, что воспринимается как сексуальная жизнь женщины изнутри? Я не знаю. Ясно только, что, независимо от своей нереалистичности, она по-прежнему привлекает огромную аудиторию.
Но я считаю, что есть просто масса фанфиков, написанных гораздо лучше и правдивей, описывающих идеальные отношения, которых так не хватает женщинам. Они раскрывают самые разные грани женского желания и передают отчаянный крик о том, как сильно всем необходимо гендерное равенство и разрушение системы распределения власти. И всё это вплетено в одни из самых хорошо написанных историй, которые я когда-либо читала.
«Слэш заставляет задуматься. Он представляет вам сценарии и ситуации, которые противостоят нашим красиво построенным "нормам" и нарушают их. Он категорически отказывается следовать партийной линии и повторять, у кого какие должны быть эмоции и при каких обстоятельствах. Его пишут главным образом женщины, которые через вопросы и ответы стремятся узнать больше о самих себе и о своих сконструированных сексуальностях / идентичностях. В слэше мы делаем немыслимое: мы кладём "не тех" людей в одну постель, мы помещаем их в "неправильные" ситуации. В мире, который пытается формировать нашу сексуальную идентичность, мы бросаем вызов навязанным сексуальности и идентичности, мы стремимся их преобразовать». — Морган, «В ином свете» (Morgan, «A Different Eye»)
